Каждый был занят своим делом и своей безделицей. Ольг собирал краду для бодняка, девчины спевались, а кто хотел - тот просто грелся у печи и слушал их напевы. Во дворе метали ножи в поленницу Кошата и Межамир. С детства не любил этой забавы, а потому отказался от участия в ней. Время шло неспешно, но неумолимо. Большинство народу собралось в избе с натопленной печью - грелись и судачили обо всём на свете. Воспользовавшись случаем, сделал половину записей о пройденном за день, ибо чую, что событий впереди много - упустить что-либо не хотелось бы.

Погода преподносила подарки, чаруя нас своими красотами. Облака как табуны рассёдланных лошадей мчались мимо нас, причудливо меняя форму и цвет. Святилище притягивало всё больше и больше, настолько, что решив пренебречь правилами пошёл к нему с твёрдым намерением разглядеть всё, что есть в нём.

Святилище. С самого порога окружило меня впечатление того, что покинул я суетный мир оставшийся за порогом и окунулся в новый. Как будто сбылись мои сны. Я увидел тот храм, каким я его себе всегда представлял. Пусть он не так огромен, но сходство его с видениями из снов было так велико, что захватило мой дух. Побыть удалось недолго, ибо до обряда пребывание в святилище для посторонних вообще под запретом, а я и так пробыл в нём немало. Покинули его все вместе, оставив жрецов готовить обрядное действо.    

Вот свечерело и начались жданки. Это первое застолье, когда все собравшиеся сидят сообща за столом и пробуют от каждого блюда малость еды, не съедая его целиком. Так, как будто ждут все неназванного гостя, который припозднился, но войдя увидит стол полный яств и радость ожидания себя. Велеслав рассказал как вести себя тем, кто вновь прибыл на обряд, а затем передал по кругу общую братину с хмельным мёдом. Праздник начался. Много шуток было, да прибауток. И хозяина за горой сдобной прятали, да неплохо спрятали. На лето следующее не хуже будет.

В печи тем временем настоялась каша на требу нашу. Как настоялась да пошёл аромат по избе гулять, так собрались все, да пошли на улицу Мороз кормить. Мороз кормить, да корить. Ох и наслушался же он укоризны, да всё любя и шутя. Просили его о снежной зиме и морозах, да по силам и ко времени. Чтобы начиналась Зима вовремя, да уходила без остатку по сроку. Борута начал обряд сей, а подхватили все от мала до велика. Наскучились по Морозу, да по снегу люди. Каждый ложку каши полную, да не одну а трижды через плечо левое опрокинул, да наказ Морозу чёл. И тут взглянул я на окоём и увидел очертания знакомые, как в горах южных. Туман плотный, да облака низкие.

Да вот из того тумана, да облачного окоёма тёмного прибыл к нам гость нежданный. Ликом чёрен и волохат, речи разуметь не хочет. Уж как не обращались к нему - не отвечал, лишь головой помахивал. Догадались люди добрые чарку мёду хмельного ему поднести. Принял её неведомый нам из рук жреца Сварогова Ольга. Отпил на радость людям, да заговорил людским голосом да людским языком - человеческим, русским. Сказал же нежданный, что роду племени он не нашего. Не нашего, а Навьего.  Но так как напоили мы его и по доброму встретили покажет он нам покажет путь к Бодняку, что путь через реку Смородину преградил, на молодого Ярилу в Явь не пускает. И пошёл народ за гостем неведомым ко реке ко Смородине. Чуры нам дорогу освещали, да закатное Солнышко. Да подойдя к Смородине, увидал народ, что путь им Навья сила преградила. Да и деться некуда - её сила, её владения. Откупаться пришла пора. Просил Навий у нас денег, так собрали ему полных две горсти. Попросил девку красную - не дали. Бо самим мало. Хотя некоторые и захотели своих старых сбагрить, дабы в новом году новую в дом привести. Но как глянули кому отдавать - отказались. Пожалели. Рассерчали Навьи дети, да на бой смельчака вызывать стали. Вызвался Кошата, глава бойцов "Ресноты". бились недолго. Видать слабина пришла к Нави. Одолел Кошата. Прошли мы к Бодняку, да срубили его.

Отнесли Бодняка к краде. Положили ждать народ честной от обряда светлого. И пошли во храм. Скажу же по чести. Дело то неслыханное, да невиданное. Тысячелетия на Руси прошло без храмов Богам Родным. Вот он. Первый стоит. Не восстановленный, а заново отстроенный. По ладу и ведам старым. Входили в него с благоговением и радостью внутренней. Ждало нас там четверо мужей-жрецов, да жрица Макоши. В круге обережном, огнями отражённом. Как было всё, описать невместно. Не раз отгонял мысль бросить камеру и забыть про снимки, но вспоминал, что сколько людей не видит сего действа и пересиливал себя. Что ж до действа, то прошло оно единодушно и добро. Лишь выпало на рунах нам в лето следующее, что всё от нас зависеть будет. Ни помощи особой не ждать, ни чураться дел своих. Только так сможем мы Правь отстоять. Славили Богов Родных неустанно, да рьяно. Да было ещё одно, что огонь по кругу пущенный погас. Трижды зажигали его и трижды терял он силу. Меня прошёл, а на последующих угас. Знак то не добрый, сказал Велеслав, а потому очищения и причащения огнём следует пройти тем, кто огонь утерял. И пустив по кругу братину хмельную, завершили во Славу всех Богов первый обряд в первом храме Родной Веры. Но треба наша, первая в храме сём данная взошла вся. И пошёл народ во двор, к краде, у которой Бодняк нас дожидался.

Огнь-сварожич зажёгся легко и весело, как будто давно уж ждал нас с нетерпением. Вспыхнула и крада Ольгом сложенная. Бодняк, по пути надвое развалившись, в костёр на огонь отправлен был весь без остатку. После окормления огня, да сожжения Бодняка закружил народ хоровод. Ну а уж после него коло огненное Ольг да Борута округ хоровода  обнесли да со славлением Богам Родным отнесли поодаль. Были потом и поединки парубков, да мужей зрелых. Забавы огненные да шумихи шутейные. А когда Мороз пришёл и потрепал за нос позвала нас печка в дом, да за стол обратно.

В самой избе лад, да тепло. Столы со жданной трапезой. Продолжалось веселье, да славления Богов Родных. Велеслав лишь невесел был, видать зацепили его приметы недобрые, но так на то и волхв, чтобы видеть дальше, да о людях радеть. Люд же честной по чести и долгу своему живёт по Прави, привечая добро и чураясь чуждого нам зла. С словами благодарности Хозяевам места сего дивного, что трудов и времени своего не пожалели на обустройство двора и привечание покидали мы гостеприимный кров и разъезжались по домам, оставляя на ночное радении жрецов наших...

Добавлю от себя,  что ехали мы обратно на "Волге" Кошаты. Ехал я и думал, что не зря Велеслав переживал по приметам недобрым. Кому же в лето грядущее година лихая выпадет гадал. Да и пройти как её. Тут хлопок странный. Музыка громкая его почти заглушила, так что и не придали ему значения особого. Но весьма скоро за окном послышался гул, напомнивший мне рёв вертолётных лопастей. Переглянувшись, решили к обочине направиться. Остановившись, осмотрели машину, да увидели, что заднее правое колесо, то, которое ближе ко мне ехало уже на ободе. Вся резина разорвана была в клочья и лохмотьями висела сбоку. Вот такое вот дело. А и машину не повело даже. Ни накренило. Чудеса да и только. Боги Родные хранят нас, и сей знак их тому подтверждение.

© Рагнар